В Хакасии специалисты Росреестра вспоминают своих дедов-ветеранов

В канун Дня Великой Победы специалисты Управления Росреестра по Хакасии в память о своих героических дедушках и прадедушках оформили стенд с фотографиями и историями о ветеранах и тружениках тыла.

Ольга Анисимова, руководитель ведомства:

- 9 Мая для всех россиян и стран бывшего Советского Союза – особенный праздник. Нет такой семьи, которую бы не коснулась война своим огненным крылом. В каждой семье чтут ветеранов, выгнавших фашистов с нашей земли и вернувшихся героями или погибших за Родину. Непомерный труд, лишения и в то же время – чудеса веры, мужества и трудовой доблести испытали и проявили труженики тыла, жители блокадного Ленинграда, узники фашизма. Перед ними склоняем головы мы, их дети, внуки, правнуки. Этот общенародный подвиг нельзя забывать, а имена наших ветеранов нужно помнить всегда.

О том, как верно много лет после войны ждала своего мужа, отца своих детей бабушка одной из наших сотрудниц, мы решили рассказать подробнее.

 «А Я ЕГО И СЕЙЧАС ЖДУ…»

ПАМЯТИ ИВАНА АРХИПОВИЧА МУЗАЛЕВА

Если бы Иван Архипович Музалев сошел с фотографии 50-летней давности и прошелся по селу Рощинскому, на него бы засмотрелись. Хорош собой был колхозный механик! Под стать ему была и жена Валентина Васильевна Кошкарева. Видная была пара, дружная и счастливая. А познакомились они ближе к посевной. Она кашеварила, а он с техникой в поле возился. Одному командировочному шоферу из артемовска кто-то из местных балагуров взял и сунул папироску в суп. Ох и зашумел шофер на повариху. Взялась она оправдываться, что знать не знает, чья это злополучная папироска. Тут и заступился за нее Иван Музалев, не дал в обиду деревенскую девчонку. И пробежала между ними искра симпатии. Стали вместе гулять, потом поженились. За шесть лет совместной жизни нажили двух детей, а печать в паспорте так и не успели поставить, все недосуг было, да и не придавали этой детали особого значения в те времена.

25 июня 1941 года в последний раз обнял Музалев свою жену, сына и дочь и уехал на фронт. «Что бы ни было, только замуж не выходи», - попросил он жену на прощание. А 8 июля получила Валентина письмо мужа из-под Смоленска. Писал он о сильных боях. «Жив буду, напишу», - заканчивал он свое письмо. Но больше не написал и как в воду канул. Не вернулся вместе с ним и односельчанин Таранец, но приехали с фронта раненые Ремезов и Левадный. Лишь полтора месяца прожили и умерли. «Не жди, не вернется, - сказали они Валентине Васильевне. – Попали они в страшное пекло, все горело: лес, земля, даже сам воздух». Там-то, под Смоленском, и видели они его в последний раз.

Но Валентина Музалева все ждала. Пятилетнюю Аню и двухлетнего Сашу, когда те болели, оставляла одних. Знала: присмотрят старички-соседи Юговы. В благодарность мыла им полы, стирала бельишко. Жили одной семьей, не считались. А когда дети были здоровы, носила их в ясли-садик.

Рабочий день в колхозе был по 10 часов, без выходных. Все приходилось делать: косить, заготавливать дрова, возить продукты для армии на лошадях до Абакана. В обозе – вещи, сало, мука. Мужчины понимали, что у солдаток дома дети одни остаются. В Минусинске сгружали в свои сани провизию и заворачивали женщин назад домой. Иван Сомов, Федул Сухомлинов, Кузьма Ровных – век их не забыть. В войну люди жили общими радостями и горестями. На квартире у Музалевых в разное время жили то Таня Таранец с ребенком, то учительницы Елизавета Федоровна Рыбченко и Татьяна Дмитриевна Нестеренко. На день нары, на которых спали, убирались, чтобы было где детям играть. Во что они играли, сколько раз плакали, один Бог знает, а матери были на работе, несли свою ношу помощи фронту.

- Валя Степанова, Поля Родионова, Маруся Василевская были в войну трактористками, - вспоминает имена односельчан Валентина Васильевна.

А она пошла работать в школу техничкой. Заготавливали дрова, пилили их, кололи, носили и топили печки, мыли и стирали в ту военную пору школьные технички. Военный налог мало что оставлял семье. Сама и дети пообносились, наголодались. И все ждали весточки с фронта. В середине войны пришла похоронка на единственного брата Андрея Кошкарева.

9 мая как обычно пришла на работу в 6 часов утра. Делала свое привычное дело. А в обед кто-то из учителей радостно крикнул: «Валя, война закончилась!» Зашла она в учительскую, а там радость, смех, улыбки. Не помня себя, побежала она в угловой класс, упала на стол и забилась в плаче. К вечеру ее нашли и привели в чувство. Дальше было так: приходили односельчане кто ранен, а кто и невредим. А ее сокола все не было. Повзрослевшие дети читали то единственное письмо, а ей от этого чтения становилось еще тяжелее. И однажды не выдержала она и бросила лист бумаги в пылающий огонь печи. И потянулись годы одиночества. Особенно тяжело было по праздникам. И выбелит, и выкрасит, и пирогов напечет, и выйдет за ворота, и окна все просмотрит, а его все нет и нет.

- И долго вы так мужа ждали? – спрашиваю я седую  женщину со светлыми глазами.

- А я его и сейчас жду…

Выросли дети, получили образование. Выросли уже и внуки, подрастают правнуки. И все они знают своего отца, деда и прадеда только по фотографии. Живым помнит его лишь жена, знавшая только одного мужчину в жизни. Сватались к вдове многие, но не захотела она детям отчима, себе другого мужа, да и душа ни к кому не лежала, и просьбу последнюю мужнину помнила. А еще постоянно сверлила мысль: а вдруг? Ведь бывают же чудеса. Ведь пишут же в газетах и в кино показывают, через 20-30 лет встречаются.

Праздники теперь встречала у золовок, те с пониманием относились к вдове. По другим компаниям почти не ходила.

- Сходишь, а придешь вся в слезах. Если кто из мужчин пригласит на танец, а жена уже и губы на локоток – ревнует. Вроде я и не человек. Семейная женщина эгоистична, самоуверенная, боли ей бабской одинокой не понять. Так что редко я по компаниям ходила, все больше с детьми да внуками, - печально улыбается Валентина Васильевна. – Конечно, век мой долог показался, ведь все самой приходилось делать. Вот дед Плешков огород все помогал пахать, спасибо ему большое. Баня ли прохудилась, столбы ли упали – обо всем думать надо, как сделать самой. Плохо тем, у кого мужа нет и дети далеко, но хуже у кого их совсем нет. Они моя радость, моя память о коротком бабьем счастье. Что ж поделаешь, если война нас несчастными сделала, молодость загубила, гнездо семейное порушила. Видно, судьба такая…

В День Победы откроется калитка у Валентины Васильевны, и выйдет она на улицу в который раз, и особенно в этот день сожмется ее сердце.